Мариус Фрезе
...когда я опускался на одно колено, у меня сжималось сердце - от счастья, от осознания, что тот единственный, кого я люблю больше всего на свете, сейчас протянет мне изящную ладонь, чтобы я одел на тонкий палец обручальное кольцо. Когда я бережно прокусывал тонкую кожу на шее и, затаив дыхание, следил за тем, как проявляется красивейший узор, перекрывая собой бледный шрам, я понимал, что теперь все будет совершенно по-другому, и для меня, и для Мариуса. Когда я впервые навел на задумавшегося мужчину объектив, я уже видел пустующую стену своего кабинета в совершенно новом свете. Когда я встретил его, вся моя жизнь перевернулась, она... обрела смысл.
Карл не знает, как жить без своего супруга. Раньше он все делал в одиночестве - уезжал в горы или на море, чтобы в тишине и покое провести законные недели отпуска, фотографировал звездное небо в ясные летние ночи, не ощущая потребности разделить с кем-то свое счастье. Альфа привык жить самодостаточно, готовить на одного, возвращаться в пустую квартиру, заботиться только о кактусе на подоконнике, который изредка радовал его большим розовым цветком. Но вот в его жизни появился Мариус, с не самым простым характером, с необычной для омеги внешностью, со странными в понимании фотографа привычками. И в то же время - такой родной, что сердце сжималось, стоило только увидеть его, а пальцы начинали дрожать от волнения, когда блондин прижимался к будущему мужу боком или укладывал на его плечо голову. Фрезе никогда до этого не слышал сказок об истинных и не встречал такие пары, ему было сложно осознать причину своего душевного трепета. Но когда тебя тянет только к одному человеку, когда тебя поглощает пламя любви к единственному мужчине, когда ты ощущаешь потребность находиться рядом только со своим избранником... как же еще это назвать?
...я люблю тебя, Мариус. Тебя одного, до конца своих дней. Мое сердце, моя душа, мой разум и моя жизнь принадлежат только тебе.

Лайонел Хеймо Лайтрейн
...когда мы встретились впервые, я, если честно, даже не подозревал, во что выльется случайный разговор. Когда мы столкнулись уже... не помню, сколько нам потребовалось случайных встреч, чтобы сдаться и познакомиться намеренно. Когда ты вручил мне своего сына, я думал, что просто оказываю тебе дружескую услугу, но этот мелкий чертенок оказался настолько же милым, насколько проблемным, так что, видимо, ты неплохо отдохнул в тот день. Когда ты звонишь мне среди ночи с просьбой забрать тебя с очередного сомнительного вечера, ты ведь знаешь, я приеду, даже если ты забудешь рассказать мне адрес.
Как Карл дожил до тридцатника без лучшего друга, история тактично умалчивает, но то, с каким завидным упрямством он продолжал отказываться от знаков судьбы, когда та в очередной раз сталкивала их лбами, вызывает даже своего рода восхищение. Впрочем, небесная канцелярия сильнее человеческого упрямства, и в этот раз фотографу оказалось совершенно не на что жаловаться - Лайт стал ему не просто очередным приятелем или представителем узкого круга хороших друзей. Как это получилось? Их совместные алкогольные посиделки, чужой сын, которого так удобно усадить к себе на плечи, чтобы не потерять в толпе (и получить за это деревянным мечом по голове), поразительная откровенность друг с другом. Рано или поздно Фрезе должен был признать - по прошествии стольких лет у него все-таки появился лучший друг.
...я доверяю тебе как никому другому из всего своего круга друзей. И считаю, что мне очень повезло тебя встретить.

Винсент Гаред Гордон